Первая часть обзора опубликованной в «Живом Журнале» переписки владельца медиахолдинга «Общественное мнение» Алексея Колобродова показала, что дружба с писателем Прилепиным помогает саратовскому журналисту решать время от времени возникающие финансовые проблемы. Статус биографа автора романа «Санькя» также ввел борца с «местечковым олигархом» в столичный литературный бомонд, среди представителей которого затем добывались подписи в поддержку «ОМа» в его противостоянии с депутатом облдумы Сергеем Курихиным.
В переписке с Колобродовым Прилепин предстает несколько с иной стороны: если в реале он известен, в том числе, благодаря организации и финансированию воюющего в Новороссии добровольческого батальона, то в письмах солидаризируется с журналистом «Общественного мнения» Сергеем Вилковым, одобрившим совершенный на Украине в июне 2014 года погром российского посольства. Такой демарш можно было бы считать случайным, если бы не содержание других писем, которые заставляют усомниться в моральной чистоплотности не только писателя, но и его саратовского биографа.
«Террорист» Нектарий и «мазохист» Рогожин
При знакомстве с перепиской Прилепина и Колобродова создается впечатление, что послания друг другу направляют персонажи, наделенные экстрасенсорными способностями, которые заключаются, по меньшей мере, в способности видеть скрытые мотивы поведения людей и даже их потаенные мысли и желания. Их главный оппонент оказывается связан с «голубой мафией» и «евреями», а «его люди» (игумен Нектарий (Морозов), журналисты Елена Балаян и Вадим Рогожин) являются не «друзьями и партнерами» Курихина, как они сами якобы считают, а зависимыми от него людьми, причем эта зависимость объясняется в переписке разными факторами, начиная от жажды денег и наличием у депутата некоего «компромата» и заканчивая психологическими особенностями перечисленных выше лиц.
Фигуры Нектария и Рогожина возникли в переписке не просто так: это было связано с их обращениями в адрес Прилепина, в которых они пытались разъяснить писателю подоплеку конфликта Курихина и Колобродова. Высланные писателю письма пересылались затем владельцу «ОМа», который «анализировал» их и, пропуская сквозь призму собственного видения ситуации, толковал своему столичному другу.
И Рогожин, и Нектарий, объясняет Колобродов своему другу Захару, получили задание выступить в защиту Курихина, но не очень ему рады. Иными словами, и журналист, и священник в принципе не могли выступить с подобной инициативой по своей воле. Служителя культа представляется в письме «своеобразно влюбленной в олигарха» личностью, при этом между делом упоминается «отмыв денег» и «уход от налогов по церковным схемам», к которым, наверное, должен быть причастен игумен, который «для монаха сильно погружен в мирские дела» и уже поэтому вызывает подозрение.
В числе мирских забав Нектария толкователь писем упоминает «не только СМИ, но и фитнес, дорогие кабаки, охранников», но тут же оговаривается, что уже просто «сплетничает». Впрочем, в другом своем письме Колобродов продолжает снабжать Прилепина слухами нашего городка. В частности, он сообщает, что игумен - бывший журналист «Московского комсомольца», но «убежал в монахи» после убийства Дмитрия Холодова (расследовавший факты коррупции в структурах Минобороны РФ обозреватель «МК» погиб при взрыве переданного ему неизвестным портфеля с бомбой; случившееся было квалифицировано как террористический акт), к которому Нектарий «как-то был причастен».
Если игумен Нектарий предстает в переписке Колобродова и Прилепина своего рода банкиром мафии, отмывающим через РПЦ нелегальные доходы и окруженным многочисленной охраной, любителем времяпрепровождения в фитнес-клубах и кабаках, то главред интернет-газеты «Четвертая власть» представляется ничтожеством, находящимся в плену собственных мазохистических склонностей.
Даже живя в Москве, Вадим Рогожин «остается зависим» от Курихина, поясняет владелец «Общественного мнения». Разумеется, ему «проломили голову» именно по заказу депутата, что подтверждает «множество косвенных признаков». В это месте Прилепин должен был усомниться в достоверности теории ангажированности Рогожина, однако его тут же успокоили тем, что здесь имеет место «многолетний садомазохистский роман», к тому же излагает свою (конечно, не свою, а Курихина) позицию главред «4В» «очень пристрастно», «неточно» и «откровенно ложно». Отсылку к истории с оказанием парламентарием спонсорской помощи «ОМу» Колобродов и вовсе предлагает толковать с позиции психоанализа, то есть как подсознательную попытку Рогожина вытеснить мысли о собственном спонсоре. А раз журналист оказался таким «лжецом», то Колобродов не посчитал нужным опровергать эту «региональную медийную срань»; ведь в пользу борца с олигархом говорит хотя бы то, что высказывания о «неоднозначном» и «негативном» отношении к нему в Саратове не соответствуют действительности, так как «люди (и люди власти тоже) в массе поддерживают» «Общественное мнение» и его собственника, хотя и делают это «по понятным причинам не публично».
Склочные бабки на литературной лавочке
Грешно не позлословить о своих врагах, не разработать в отношении них стратегию противодействия, составить план контратак, чтобы, если не победить, то, по крайней мере, остаться при своих. О большем, исходя из переписки с Прилепиным, Колобродов и не мечтает. Проблем - выше крыши, денег не хватает - приходится одалживать у Захара. Поэтому тональность писем в плане оценки возможных итогов противостояния балансирует на грани пораженчества: хотя владелец «ОМа» иногда и дает понять, что ненавистный олигарх уже вот-вот приползет на коленях просить о замирении, но между строк все чаще прорывается плач Ярославны и озвучивается готовность выкинуть белый флаг - лишь бы оставили в покое. Он даже готов «при отсутствии наката и гадостей» со стороны Курихина и подконтрольных ему СМИ «простить побитых ребят» (Сергея Вилкова и Александра Крутова) и «полицейщину». И правда, чего только не сделаешь ради собственного выживания?!
Одно дело посплетничать насчет врагов - с ними все понятно, другое дело - позлословить о друзьях или просто о людях, которые помогли в трудной ситуации. Если речь идет о переписке наших литераторов, то будьте уверены, что там достается не только оппонентам, но и соратникам.
Темой для разговоров двух склочных бабок на литературной лавочке стал писатель Дмитрий Быков, тот самый, который подписал письмо в поддержку Колобродова и «Общественного мнения», а также выразил готовность помочь прокачать тему противостояния с Курихиным в федеральных изданиях. Чем же не угодил он Захару и его биографу?
Неудовольствие Прилепина и Колобродова вызвал, собственно, не сам Быков, а критик Валерия Жарова, в рецензиях которой досталось и тому и другому. Сборник рассказов первого она назвала «не самым легким» и «довольно беспросветным чтением». «Читать всю книгу подряд не рекомендуется, лучше понемногу и перед сном, потому что если прочесть с утра, то либо вообще жить не захочешь, либо потянет кого-нибудь убить», - написала она в своем обзоре книжных новинок на страницах «Собеседника».
В литературной биографии «Захар» от Жаровой досталось и автору книги и ее герою. Сам колобродовский труд она назвала «сомнительным подарком» к 40-летнему юбилею писателя. «И все бы ничего. И составлено хорошо, и написано, и интересного много, несмотря на несколько однобокий взгляд на литературу и литературный процесс - это закономерно, взгляд изнутри другим быть и не может. Но для внешнего читателя немного удивительно, ведь для него все происходило совсем иначе. А все равно, читая, испытываешь странную неловкость - вроде Захар-то жив еще, дай ему бог долгих лет, а будто сидишь на поминках. Или же случайно попал на чужую кухню - такие вещи говорят другу вечером за стаканчиком», - высказала свое мнение критик в том же издании.
Возмущению Прилепина не была предела: «рецензия смешная» и вообще биографии многих великих писателей выходили еще при их жизни, говорит обиженный литератор, перечисляя Есенина, обоих Толстых, Горького, Бондарева, Распутина и других. Вот когда Дмитрий Быков на 45-летие Виктора Пелевина написал ему «панегирик», Жарова молчала, возмущается герой «Захара». А почему? Да, потому что критик - любовница Дмитрия Быкова, объясняет Прилепин.
Продолжение следует…
